​

Что общего у депрессии, грёз о Господе Иисусе или Деве Марии, убеждённости в собственной абсолютной самодостаточности и у расстройства пищевого поведения? При работе с ранней детской травмой нам стоит держать в уме, что все эти феномены – это своеобразные инъекции мощного анестетика, вводящие человека в измененное состояние сознания, которое максимально надёжно блокирует его вступления в близкие, интимные отношения, основанные на привязанности. Какова этиология этих, казалось бы, разнородных явлений? В чём заключается их общая функция в психике травмированного субъекта? Как мы работаем с этим в кабинете?